Россия и США в конце апреля обменяли осужденного в РФ американца Тревора Рида на российского летчика Константина Ярошенко, который после возвращения в Россию рассказал в интервью "Интерфаксу" о непростом периоде в своей жизни, проблемах со здоровьем и планах на будущее.
- Константин Владимирович, 27 апреля состоялся долгожданный обмен заключенными, вы прилетели на Родину. С того дня прошло уже чуть больше двух месяцев, уже привыкли к своей новой жизни?
- Привыкаю понемногу к свободной жизни, новым технологиям, изучаю обиход, стараюсь больше времени уделять семье, восполнять утраченное. Ритм жизни, конечно, очень сильно поменялся, я пока прихожу в себя. Нужно время на это.
- За время заключения у вас сильно испортилось здоровье, вам не оказывали своевременно медицинскую помощь, не давали лекарства, из-за чего у вас возникли большие проблемы. Как вы себя чувствуете сейчас? Удалось ли пройти лечение?
- Сейчас у меня все еще есть проблемы со здоровьем, некоторые уже потихоньку отходят на задний план, а в остальном предстоит долгое лечение. Нужно делать операции из-за сломанных костей, на ноге они срослись со смещением 5 мм. Я думаю, чтобы прийти в нормальное состояние, которое у меня было 12 лет назад, нужно как минимум полгода-год. Сейчас буду договариваться с врачом по поводу восстановления зубов, это основной вопрос. Предстоит также сделать множество серьезных процедур для улучшения состояния здоровья, необходимо полное медицинское обследование, так как все это время медпомощь не оказывалась. От имеющихся проблем психологического характера уже идут все остальные. Если решить их, то и общее состояние придет в норму, уже с давлением проблем практически нет. Нужно ложиться в стационар, проходить комплексное обследование. Я приехал в Ростов-на-Дону, в том числе, чтобы поправить здоровье. Недавно я был у друга в Дагестане. Он позвал меня, чтобы как-то развеяться, прийти в себя. Там мне было оказано невероятное внимание.
- Не забыть русский язык за 12 лет вам помогало не только общение с семьей, но и чтение книг, газет. Что именно читали, какие книги вам присылали для поднятия духа?
- Литературу я читал разную, и все же ничего лучше для поднятия духа и веры, чем Библия, я не нашел. Я читал не только русскую литературу, но и книги по истории нашей страны, особенно много про период Российской империи. Помимо этого, были российские газеты, которые мне присылали. Русскую речь я, конечно, забыл, но за два месяца, проведенных дома, стал снова связно говорить.
- Литературу по истории России вы сами просили присылать для чтения?
- Нет, многие незнакомые люди, различные компании, в том числе из Москвы, Ростова, Урала, Кавказа, присылали мне книги. Не знаю, каким путем, но они поняли, что мне интересны такие книги. Более того, наше посольство отправляло книги, которые мне нравятся, они знали, что я люблю читать именно об истории.
- Кто ваш любимый автор?
- Сейчас, чтобы отвлечься, я читаю книги Андрея Константинова, Данила Корецкого, нашего земляка. Из классической литературы люблю Пушкина, Лермонтова, Толстого, их я перечитывал тоже, когда был в заключении - со школы времени не находил.
- В других интервью вы отмечали, как изменился в лучшую сторону Адлер, в котором вы прежде часто бывали. А как вам Ростов-на-Дону? Скучали ли во время нахождения в США по родному городу?
- Сегодня мой первый день в родном городе, я уже успел немного его посмотреть. Раньше приехать я не мог из-за закрытого аэропорта, было сложно добраться, купили билеты домой месяц назад. Ростов изменился, но, конечно, не так сильно, как Москва и Адлер. Первое, что мне бросилось в глаза, - большие деревья. Кроме этого, появились в городе новые мосты, здания, стало гораздо больше машин на дорогах. Заметил также, что много старых улиц теперь стали проезжими. Скучал и по центру города, и по всему Ростову - какое место не возьми, по всему тосковал. Но особенно я скучал по Кумженской роще, с этим местом у меня много воспоминаний связано. Многие, в том числе в США, у меня спрашивали, не хотел бы я куда-то переехать? На что я всегда отвечал: "Нет, это моя земля, мой дом". Никогда даже не было мысли переехать в другой город.
- Вице-президент российского подразделения Международного комитета по правам человека Иван Мельников помогал вам подготовить иск в Комитет по правам человека ООН, чтоб добиться компенсации, а также не допустить повторения подобного в отношении других граждан РФ. Удалось ли его подать?
- Пока я только лишь разрабатываю программу, по которой буду действовать совместно с Иваном (Мельниковым – ИФ). Мы с ним находимся в постоянном контакте, потому что фактов нарушений американским судом фундаментальных прав и международных законов очень много. Помимо этого, когда совершался обмен, все мои записи, в которых я фиксировал нарушения американских властей, полностью исчезли. Была проведена огромная работа моими адвокатами и в Америке, и в России, и в Либерии, и на Украине, поэтому нужно эти записи восстановить. К тому же, до сих пор не закрыто уголовное дело в отношении 22 персон, среди который как компании, которые участвовали в моем похищении, так и американские и либерийские агенты, которые меня похитили и пытали. Это дело находится в Следственном комитете Ростовской области. Нужно еще туда обратиться, узнать, почему дело не передается в суд? С помощью Ивана Мельникова я бы хотел привлечь их к суду и рассмотреть уголовное дело хотя бы заочно, а затем попытаться осудить их через европейские и международные суды. Так что сначала я бы хотел довести уголовное дело до логического завершения в Ростовском областном суде, работа еще предстоит большая. Иск мы пока не подали, сейчас нужно все подготовить, чтобы пойти правильным путем.
- В одном из интервью, которое вы дали по возвращении, отмечали, что хотите заниматься политикой, отношениями с США. Расскажите, пожалуйста, подробнее об этом.
- Я бы хотел быть полезен нашему народу и стране, как бы высокопарно это ни звучало. В качестве профессионального пилота я уже не могу быть полезен, потому что прошло много времени, потеряно здоровье, возраст уже не тот. По небу скучаю, конечно, но нужно быть объективным. Да и самолеты сейчас другие – я, как человек советской школы, в них совсем не разбираюсь. Мне сейчас очень хочется помогать каждому нашему гражданину, который находится в американской тюрьме. Зная, как работает судебная система в США, я буду очень полезен и советом, и делом. Как именно я буду помогать, пока точно сказать не могу, прошло еще очень мало времени, но желание есть.
- Говоря о вашей общественной деятельности по вопросам российский заключенных в США, которой вы планируете заняться, считаете ли вы это теперь своей миссией, так как еще несколько месяцев назад такую помощь оказывали вам? Вы ожидали, что будет такая сильная поддержка со стороны как близких людей, так и незнакомых во время вашего нахождения в США и после возвращения в Россию?
- Я считаю, что миссия каждого гражданина нашей страны должна заключаться, в том числе, в помощи и поддержке своих соотечественников, где бы они ни находились. Мне было безумно приятно осознавать, что многие помогают мне и верят в лучшее. Я и не думал, что за меня так сильно вся страна будет болеть, я ведь обычный человек. Пройдя через это, могу сказать, что поддерживать наших граждан нужно любыми путями. Я в свою очередь буду пытаться делать все, что от меня зависит, в том числе помогать финансово. Это то, чем я хочу заняться в ближайшее время после восстановления здоровья.
- Вы планируете самостоятельно помогать или у есть идея создать какой-то фонд, например?
- Я об этом думал, конечно. Уже существуют различные фонды помощи, но я на своем примере знаю, насколько тяжело бывает добиться средств. Я хотел бы создать реальный фонд или какую-то организацию для помощи нашим соотечественникам, которые находятся в тяжелом положении, потому что им необходима и юридическая, и финансовая, и психологическая поддержка. Я эту идею рассматривал, но пока не знаю, как это правильно сделать. Также я бы хотел помогать не только российским заключенным, которые находятся за рубежом, но и их семьям. С некоторыми юристами, бывшими заключенными американских и европейских тюрем, правозащитниками я уже вел переговоры. Надо выбрать верное направление, чтобы начать работу и оказывать реальную помощь.
