Полтора месяца назад сотрудники и обучающиеся Иркутского госуниверситета выбрали ректором доктора химических наук, профессора Александра Шмидта. О планах развития вуза, сложностях, с которыми пришлось столкнуться в условиях распространения COVID-19, и отношении к идеям Гумбольдта руководитель университета рассказал в интервью агентству "Интерфакс-Сибирь".
- Александр Федорович, вы - выпускник Иркутского госуниверситета и свою почти 30-летнюю карьеру начали здесь же, пройдя путь от младшего научного сотрудника института нефте- и углехимического синтеза ИГУ до ректора. Каким вы видите будущее университета? Какие стратегические задачи, на ваш взгляд, необходимо решить в первую очередь?
- Основная концепция, которой придерживаюсь я, опираясь, в том числе, на свой опыт работы в университете, - это создание комфортной среды для всех работающих в вузе, прежде всего, для его основной части, а именно преподавателей и научных сотрудников. Среды, которая бы позволяла реализовывать в полной мере все инициативы этих высокообразованных и творческих людей. И в этом смысле, безусловно, нужно строить стратегические планы, важно и тактическое планирование в горизонте одного-двух лет, без этого невозможно. Но я всегда очень важное значение придавал тому, чтобы исходить именно от людей. Главное, чтобы они находились в условиях, позволяющих им раскрыться, позволяющих им получать удовольствие от их работы. Это крайне важно.
Но поскольку это люди талантливые, творческие, их не нужно направлять. Они сами очень хорошо улавливают даже незначительные признаки того, что в скором будущем будет определять нашу жизнь. В этом я вижу главную стратегическую задачу и цель своей работы и работы руководства университета в целом.
- За последние годы Минобрнауки РФ объявляло несколько конкурсов для развития образовательных организаций высшего образования, предполагающих наделение их особыми статусами, в том числе федеральными. В настоящее время анонсирован новый конкурс - программа стратегического академического лидерства. Университет планирует в ней участвовать? Каковы шансы ИГУ оказаться в числе победителей?
- Действительно, много программ разных было. Все они были рассчитаны на относительно небольшое количество вузов, которые туда попадали. Университет участвовал практически во всех, в программе стратегического развития вузов удалось победить, в других этого сделать не удавалось.
Что касается новой анонсированной программы, я - не сторонник громких эпитетов, но, на мой взгляд, ее где-то даже можно охарактеризовать как революционную. Главным ее отличием от всех предыдущих программ является открытость и настройка изначально на то, что в нее попадут, как уже несколько раз говорил министр (науки и высшего образования РФ - ИФ) Валерий Николаевич Фальков, от 100 до 120 и даже 150 вузов. Это принципиальное отличие от того, что было ранее.
Эта программа открыта для любых высших учебных заведений, в том числе отраслевых, которые не подведомственны министерству науки и высшего образования РФ, могут быть и негосударственные вузы. То есть этот принцип открытости - он в какой-то степени революционен. По крайней мере, ничего подобного не припоминаю. Тем не менее, не уходит элемент состязательности, конкурентности. Я с этим абсолютно согласен, поддерживаю. Министерство проводило анализ, и критерии программы выполнимы, в том числе для нас. Безусловно, наш университет рассматривает возможность участия. Но программы еще нет, она обсуждается, понятны основные контуры, базовые принципы, надеюсь, они сохранятся.
- Распространение COVID-19 и введение в России режима самоизоляции сказалось на работе научных и образовательных организаций, в том числе ИГУ. Были ли проблемы при организации дистанционного обучения, проведения итоговой аттестации? Как преподаватели и студенты ответили на вызов времени? Были ли обращения за помощью, в том числе психологической?
- Проблем, конечно, было много, они были разные. До эпидемии структурные подразделения университета в разной степени использовали технологии дистанционного обучения в своей работе: кто-то больше, кто-то меньше. Если рассматривать срез преподавателей, то кто-то был опытен, кто-то ни разу не применял этих технологий. И вот в таком шоковом режиме - кто-то назвал это стресс-тестом системы высшего образования - нагрузка возросла не только на преподавателей и студентов - на всех участников образовательного процесса, начиная от слесарей, сантехников, которые тоже были вынуждены переходить на сложный график работы. Нагрузка возросла на всех.
Обращений за психологической помощью я не припомню, но были многочисленные обращения как студентов, так и преподавателей по поводу возникающих проблем. Специфика там, безусловно, была. Тут большая заслуга сотрудников университета, руководителей и административно-управленческого аппарата, потому что иногда приходилось работать, в том числе, индивидуально с преподавателями и со студентами. В общем, это был серьезный период, и только где-то месяца через полтора стало казаться, что в этом смысле наша работа, учеба студентов начинает приходить в относительно спокойное русло.
Сразу могу сказать, что этот стресс-тест, он, конечно, бесследно не пройдет для российского образования. В этом есть и положительные стороны - мы теперь все имеем богатый опыт дистанционных форм обучения при подготовке студентов, и мы обязаны его использовать. То, что было наработано во время учебного процесса, уже начало играть положительную роль при итоговой государственной аттестации, защите выпускных квалификационных работ. По себе могу сказать, у меня пропал психологический страх перед различными системами видеоконференцсвязи.
- Как вы считаете, допустим полный переход системы образования, в том числе высшего, на удаленное обучение?
- Надеюсь, что этого не произойдет. На некоторых направлениях подготовки это точно невозможно. Как же получение практических навыков? Невозможно человека теоретически научить ездить на двухколесном велосипеде, на нем нужно ехать. На мой взгляд, это абсолютно касается медицинских направлений подготовки, химических, биологических - естественно-научных точно. Дистанционное обучение может быть, но в разных объемах на разных направлениях подготовки.
- Каким образом в условиях коронавируса в ИГУ будет проходить приемная кампания? Какое число абитуриентов вуз ожидает? Есть опасения, что их количество уменьшится?
- Прогнозировать то, что произойдет в эту приемную кампанию, сложно. Она будет проводиться совершенно по-иному, и принципиальное отличие от всех предыдущих кампаний - это запрет на подачу документов в бумажном виде. Тщательно прописан механизм подачи документов в электронном виде, есть свои ограничения. Нельзя подавать документы по электронной почте, присылать скрины с использованием социальных сетей, мессенджеров и так далее. Можно подавать только через сайт организации, онлайн-подача через специализированные разделы сайта, только так.
Естественно - ограничение на физическое присутствие в университете абитуриентов, их законных представителей. На первый план выходят другие методы общения. Есть, безусловно, изменения в настроениях людей, связанные с некоторой затрудненностью, ограничениями, передвижениями просто по стране, между городами - это, я полагаю, окажет влияние на приемную кампанию.
Но Иркутский госуниверситет всегда отличался тем, что применял новые технологии. Возможность подачи документов онлайн существует уже несколько лет, и каждый год мы ее совершенствуем. В прошлом году более четверти заявлений было подано таким способом. Опыт есть, и я надеюсь, что каких-то больших проблем не будет.
- Какие специальности сейчас пользуются наибольшей популярностью у студентов? Какие организации являются заказчиками целевого обучения? Вводит ли университет обучение новым специальностям в зависимости от спроса на рынке труда?
- В последнее время пошла тенденция увеличения популярности педагогических специальностей. Но чего-то революционного не происходит. Эти специальности у всех на слуху.
Если сравнивать естественно-научные и социально-гуманитарные, то большее количество студентов хочет учиться на факультетах гуманитарного профиля - юриспруденция здесь лидер. Был рекордный конкурс на одно бюджетное место по этому направлению подготовки - 94 или 95 человек. И здесь общество входит в некоторое противоречие с государственной политикой, потому что количество бюджетных мест на таких популярных специальностях планомерно сокращается. Это разумная и здравая политика, поскольку уже есть большое количество специалистов и есть проблемы с трудоустройством. Понятно, что государство вмешивается и начинает доступными ему инструментами регулировать этот вопрос.
Надеюсь, что продолжится тенденция увеличения числа желающих поступить на педагогические специальности. Тем более, что основное количество студентов, обучающихся в рамках целевого набора, - это как раз те, кто обучаются на педагогических направлениях подготовки, а заказчиками выступают органы образования. Это тоже государственная политика, потому что сложная ситуация с учительскими кадрами.
Новые направления подготовки в этом году в университете не открываются, но будет огромное количество новых профилей. Это такое более узкое специализированное направление подготовки. С одной стороны, мы учитываем желание студентов, с другой - пытаемся отвечать на запросы работодателей.
- Как вы относитесь к практике слияния вузов? Она оправданна? Возможно ли слияние вуза и научного учреждения?
- У меня отношение сложное. Есть примеры, в которые я был вовлечен, - присоединение к Иркутскому государственному университету Восточно-Сибирской государственной академии образования и бывшего института иностранных языков, на тот момент филиала Московского лингвистического университета. В целом по стране таких случаев немало. Иногда такого рода действия, наверное, были необходимыми.
Да, безусловно, это возможно (слияние вуза и научного учреждения - ИФ). Например, научно-исследовательский институт нефте- и углехимического синтеза появился в ИГУ как раз в результате передачи из Академии наук. Он находился и базировался в Ангарске. Замечу, что университетов, имеющих отдельные подразделения в виде НИИ, не так много в России.
- Власти региона и города оказывают поддержку университету?
- Несмотря на то, что формально мы являемся федеральными государственными бюджетными учреждениями, то есть федерального подчинения, все равно без этого взаимодействия невозможно. И это взаимодействие, на мой взгляд, должно базироваться на взаимовыгодном сотрудничестве. Я с удовлетворением отмечаю, что в последние годы, в том числе и когда у нас появился новый исполняющий обязанности губернатора, именно на такой основе взаимоотношение строится между региональной властью и вузами. В качестве примера такого сотрудничества могу сказать, что потребовались специалисты в области психологии, так как люди начали попадать в стрессовые ситуации (в условиях распространения COVID-19 - ИФ). Сначала медицинский университет занимался этим, потом подключился наш университет, больше десятка сотрудников факультета психологии работают, фактически дежурят. По просьбе Игоря Ивановича (Кобзева, и.о. губернатора Иркутской области - ИФ) мы сразу попытались помочь. Надеемся, что такое сотрудничество будет и в дальнейшем.
- Сейчас предполагается создание межрегионального научно-образовательного центра "Байкал" при участии Иркутской области и республики Бурятия. Иркутский госуниверситет участвует в этом предприятии? В каком качестве? Какие проекты заявлены?
- Иркутский госуниверситет официально направил согласие на участие в научно-образовательном центре. Есть объемный материал, который можно использовать в качестве заявки от Иркутской области и Бурятии. Университет представил несколько проектов - от астрофизических фундаментальных исследований до узко прикладных работ, которые предполагается реализовывать в ботаническом саду.
Я участвовал в совещаниях с коллегами из Бурятии, на мой взгляд, там тоже настрой конструктивный, и глава республики Алексей Цыденов - он явно настроен, что будет подготовлена заявка и направлена для участия в конкурсе, который должен состояться в этом году.
- Когда будет введена в строй первая очередь гамма-обсерватории ТАIGA в Тункинской долине? Есть ли какие-то сложности в реализации проекта?
- Строительство гамма-обсерватории - это проект уровня мегасайенс, реализуемый в рамках национального проекта "Наука", единственный проект такого уровня на территории Иркутской области и Бурятии. И сотрудники НИИ прикладной физики ИГУ, и в целом Иркутский госуниверситет являются первопроходцами в реализации такого крупного международного проекта. Конечно, делается все возможное и планируется, что в сентябре произойдет это событие. Есть некоторые проблемы, по понятным причинам. Ограничения коснулись многих.
- Будут ли в ближайшее время реализованы крупные научные проекты со стороны НИИ биологии ИГУ, в том числе касающиеся озера Байкал? Как вы оцениваете перспективы Байкала как мировой лаборатории?
- Да, мы давно уже взаимодействуем с Байкалом не только как с объектом исследования. Он, можно сказать, превращается не то что даже в научно-исследовательскую лабораторию, а в измерительный инструмент, как, например, в случае нейтринного телескопа.
Существует классический уникальный проект мониторинга озера Байкал. В течение нескольких десятилетий осуществляется забор проб, которые анализируется и вносятся в базу данных - 5 млн записей с февраля 1945 года. Намерены продолжать этим заниматься.
Есть относительно новые, буквально сейчас открываемые научные направления. Сотрудникам института биологии ИГУ в прошлом году удалось выиграть большое количество грантов престижнейших научных фондов, таких, как, например, Российский научный фонд. Есть фундаментальные исследования, связанные с изучением байкальских организмов, и прикладные - разработка биосенсоров. Используются свойства организмов для оценки экологической ситуации или для мониторинга за состоянием организмов, что, например, важно в сельском хозяйстве.
Получено финансирование на создание новой лаборатории, это уже при поддержке министерства науки и высшего образования РФ. Реализация этих проектов способствует достижению целей, поставленных в рамках национального проекта "Наука". Был конкурс с жесточайшими требованиями на входе, многие научные коллективы даже не смогли подать заявки на участие. В Иркутском госуниверситете начали работать три таких передовых лаборатории: в НИИ биологии, в НИИ прикладной физики и лаборатория квантовой химии.
- Александр Федорович, как в XXI веке сохранить гумбольдтовские принципы развития университета? Как совместить их с развитием современных IT-технологий?
- Я - горячий сторонник идей Гумбольдта. Считаю их актуальными. Особых противоречий на сегодняшний день не вижу - в смысле противоречий, вызванных технологическими и другими изменениями, в том числе в образовании, в подготовке. Потому что как раз новые технологии, они дают большие возможности для индивидуализации, в том числе и образования.
