"Государственно-частное партнерство позволяет реализовать необходимые обществу проекты"

Регионы России в последнее время все чаще предлагают инвесторам вкладывать деньги в проекты в разных отраслях экономики в рамках государственно-частного партнерства. Это позволяет реализовать нужные для региона проекты и сэкономить бюджетные средства. Об особенностях такого сотрудничества, сложностях в привлечении средств и об инвестиционном климате в России в целом в интервью "Интерфаксу" рассказал гендиректор Группы "РВМ Капитал" Феликс Блинов.

Фото пресс-службы "РВМ Капитал"

— Феликс Львович, на Питерском международном экономическом форуме в этом году было заключено большое число контрактов в сфере развития экологии, инфраструктурных проектов. Как это скажется на развитии регионов?

— На мой взгляд, крайне значимо, что в повестку форума, наконец, вошли вопросы устойчивого развития — экологии, социальной ответственности бизнеса. Ведь важно не количество заключенных контрактов и вложенных денег, а то, что они позволяют решить общественно-значимые задачи.

Еще в прошлом веке американский предприниматель Дэвид Паккард сказал, что "обязанности любой компании выходят далеко за рамки зарабатывания денег для своих акционеров". Внутри группы "РВМ Капитал" мы придерживаемся такой же позиции, понимая, что решаемые нами задачи существенно шире. По сути, бизнес существует в некоем социальном контракте с обществом, которое представляет власть. Это и есть устойчивое развитие. На наш взгляд, можно с небольшими инвестициями сделать важный проект для того или иного региона или города.

Например, сейчас идет реформа сферы обращения с ТКО, куда вкладывают не самые большие деньги, но это одна из самых важных отраслей для всего общества в целом. Общество давно осознало, что по старому относиться к мусору нельзя, но не находило пути решения этой проблемы. Реализуемые активистами экологические инициативы не могли решить эту задачу глобально. И только реформа позволила это сделать в масштабах всей страны, обозначив на государственном уровне пути для формирования современной системы обращения с отходами.

— Одной из приоритетных отраслей инвестирования для "РВМ Капитал" как раз является сфера ТКО, и сегодня у вас реализуется большой проект в этой сфере в Красноярске. Каким вы видите будущее этой отрасли?

— Реформа ТКО наиболее показательна с точки зрения малых инвестиций. Здесь важен не столько объем вложений, сколько объем ответственности, который каждый инвестор готов взять на себя. На самом деле, в эту сферу уже инвестировали многие, и в основе реформы лежат совершенно правильные вещи, но пока она не защищена перед обществом, у людей по-прежнему будут возникать вопросы по увеличению платы за вывоз мусора.

Да, люди стали платить за услугу чуть больше. Но зато у региональных операторов появилась возможность обновить парк техники, люди стали работать в комфортных, человеческих условиях, все маршруты контролируются ГЛОНАСС, и мы четко знаем, куда отправляется весь собранный мусор. Например, в прошлом году наша компания-региональный оператор вывезла на лицензированный полигон под Красноярском более 250 тыс. тонн мусора, примерно столько же — годом ранее. А в 2018 году, до старта реформы, на полигон было отправлено всего 130 тыс. тонн. Где оказались остальные 120 тыс. тонн? Ответ очевиден: в прошлом году мы убрали более 330 несанкционированных свалок и вывезли оттуда порядка 50 тыс. тонн мусора. И эта работа продолжается, мусор на многих таких стихийных свалках копился годами.

Следующий шаг — это создание современного мусоросортировочного комплекса, в рамках которого будет сортироваться до 100% мусора, собранного в левобережной технологической зоне Красноярска (зоне ответственности нашего регоператора). В дальнейшем рядом с мусоросортировочным комплексом мы планируем организовать экотехнопарк, на базе которого будет перерабатываться весь отобранный ВМР (вторичные материальные ресурсы). Например, сегодня полученные нами ПЭТ-флексы из собранного отдельно пластика мы вынуждены везти в Свердловскую область, что, во-первых, нерационально, а во-вторых — неэкологично. Поэтому наша задача состоит не только в том, чтобы отобрать ВМР, но и сделать из него готовый продукт. Это может быть реализовано именно в рамках экотехнопарка — мы подготовим необходимую инфраструктуру и уже формируем "базу" местных предпринимателей, готовых в рамках экотехнопарка развивать перерабатывающую отрасль в Красноярске.

Мы хотим развивать и социальную составляющую реформы. Раздельный сбор мусора — это целая идеология, которой нужно обучать с детства. Мы уже это делаем – в рамках экологических уроков школьникам и поддержки всевозможных эко-акаций, волонтерских инициатив — и продолжим делать дальше.

На мой взгляд, будущее сферы ТКО должно быть экологичным и комплексным. Т.е. мусор должен сортироваться и перерабатываться, а не зарываться в землю. Уменьшив процент захораниваемых отходов, можно было бы, например, создавать RDF-топливо из мусора, который уже невозможно переработать. В дальнейшем его можно использовать для отопления на заводах, вместо газа или угля. Мы видим, что RDF был бы правильным продолжением реформы. Это будет экологичное, правильное и устойчивое развитие. В такое будущее мы верим.

— "РВМ Капитал" участвует в инфраструктурных ГЧП-проектах. Сколько вы уже инвестировали в них? В чем их суть? Какие основные механизмы ГЧП сегодня предпочитают инвесторы?

— Если говорить о сферах инвестирования, то это, в первую очередь, транспортная инфраструктура в разных регионах России, сфера обращения с твердыми коммунальными отходами. В целом мы работаем со многими регионами, в том числе, с Санкт-Петербургом, Московской областью, Красноярским краем, Тверской областью и другими. На сегодняшний день у нас подписано обязательств на сумму около 7 млрд рублей, также на стадии обсуждения находятся проекты стоимостью в несколько десятков миллиардов рублей, в том числе, в рамках ГЧП.

Суть этого механизма в том, что он позволяет реализовать проекты с невысокой экономической эффективностью и длительными сроками возврата инвестиций, к которым относятся многие социальные и инфраструктурные проекты. ГЧП позволяет не откладывать реализацию таких проектов "в долгий ящик", на тот момент, когда в региональном бюджете появятся средства, а оперативно запустить проект создания необходимой инфраструктуры посредством привлечения средств частных инвесторов.

Например, в Московской области около 500 железнодорожных переездов, время ожидания на них в часы пик может достигать нескольких часов. Для решения этой проблемы правительством Московской области было принято решение о строительстве автодорожных путепроводов, однако с 2014 года их было построено менее 30. ГЧП же позволяет найти баланс интересов бизнеса и власти и реализовать такой необходимый обществу проект. В этом и есть смысл государственно-частного партнерства: воплощать в жизнь те проекты, которые ни одна из сторон не может реализовать самостоятельно, но которые востребованы обществом.

Механизмы в сфере ГЧП могут быть разными. Однако 82% инвесторов выбирают концессию, поскольку при всей четкости и жесткости конструкции, которая закрывает ключевые риски обеих сторон, она имеет тонкие настройки, позволяющие адаптировать этот механизм под конкретный проект. При этом многие регионы хотят "разбавить" этот выбор и продвигают такие механизмы, как СПИК или СЗПК, но концессию они точно не заменят.

В концессии у бизнеса есть возможность получить минимальный гарантированный доход (МГД), который оплачивает бюджет региона, если инвестиции не окупаются самостоятельно. При этом МГД закладывается в бюджет концедента, но при успешной реализации проекта может и не потребоваться. На мой взгляд, это нормальная история. К сожалению, многие регионы отказываются от МГД. Однако необходимо осознавать, что это не столько плата инвестору, сколько возможность привлечь более дешевые банковские деньги, что, в конечном итоге, позволит удешевить продукт для конечного потребителя –— жителя того или иного региона. Мы пытаемся отстаивать эту позицию везде — на различных форумах и конференциях. Хотим, чтобы власти нас услышали.

— Какие проекты в сфере ГЧП вы считаете наиболее перспективными в России?

— Если говорить о географии реализации проектов, то, конечно же, наиболее популярными среди инвесторов всегда были и будут Московская и Санкт-Петербургская агломерация. В этих городах больше всего жителей и денег, и, соответственно, меньше рисков. В то же время приятно, что другие регионы тоже почувствовали эту тенденцию. Например, сегодня в Самарской области реализуется большое количество ГЧП-проектов, сопоставимое со столичными. В регионе поддержали этот "тренд" и выиграли у других областей конкуренцию за деньги инвесторов. Это позволяет им развиваться быстрее.

Среди отраслей инвестирования, на мой взгляд, дорожная инфраструктура всегда была и будет наиболее популярной — с нее начинался рынок ГЧП. Сейчас такие проекты реализуются уже и в сельском хозяйстве, в сфере IT и даже в оборонном комплексе. Я думаю, что практика ГЧП будет масштабироваться на все отрасли.

Особенно востребованными будут проекты по развитию городской среды, улучшающие качество жизни людей — парки, общественные пространства, проекты в сфере общественного транспорта и ЖКХ. В последней также улучшится глубина проработки проектов. Если раньше в сфере ЖКХ в основном модернизировали подстанции, то теперь будут создавать новые или строить иные более экологичные генерации, трубопроводы. Точно так же, благодаря реформе, будет развиваться сфера ТКО. Эти отрасли мы видим для себя целевыми.

— Какие сложности возникают при привлечении инвесторов в сферу ГЧП в регионах?

— На мой взгляд, сложности возникают на каждом этапе. К сожалению, регионы не готовят проекты на должном уровне. Зачастую при подробном рассмотрении выясняется, что отсутствует предпроектная документация, без которой не может быть просчитана финансовая модель, невозможно определить необходимый объем инвестиций, доход инвестора. На проработку проекта может уйти, по примерным подсчетам, 5% от стоимости его реализации. Т.е. если у вас проект на 1 млрд рублей, то на предпроектной стадии надо инвестировать 50 млн. Не имея конкретного инвестора и, соответственно, понимания по реализации проекта, власти не хотят этого делать, поскольку нужно будет отвечать за потраченные из бюджета деньги, если проект в итоге не реализуется. Инвестор тоже не готов вкладывать эти 50 млн. руб., не имея подписанного контракта с властью. А контракт невозможно подписать, потому что нет четких проектных показателей. Это первая сложность.

Вторая заключается в том, что далеко не всегда между властью и бизнесом получается конструктивный диалог. В процессе работы выясняется, что интересы региональных властей и бизнеса могут не совпадать, но искать баланс этих интересов готовы не все. Например, регион планирует построить больницу, а конкретная компания не готова вкладывать в эту сферу, потому что она не является для нее профильной. Логично было бы проработать этот момент вместе с инвестором и предложить ему другой проект, отвечающий и его профилю, и интересам жителей этого региона или города. Но крайне редко власти готовы искать такие "точки соприкосновения". В результате регион теряет потенциальных инвесторов.

Сложности ожидают и на стадии переговоров, когда уже найден интересный объект. Каждая из сторон видит свои риски, которые необходимо учесть, в результате процесс обсуждения может затянуться на неопределенное время. Например, год назад мы подали концессионную инициативу в Красноярском крае на строительство мусоросортировочного комплекса. Уже полгода мы ее обсуждаем в рамках процедуры переговоров с ключевыми министерствами и ведомствами. Но мы оптимисты и надеемся, что этот проект будет нами реализован.

Другой пример — проект туристско-рекреационного комплекса, который мы планируем реализовать в подмосковном поселке Гжель. Вообще, Гжель — это широко известный российский бренд, и очевидно, что познакомиться с традициями гжельского мастерства было бы интересно многим. Однако в Гжели отсутствует какая-либо туристическая инфраструктура — нет ни дорог, ни гостиниц, ни кафе, мастерские находятся в упадке. Для изменения этой ситуации необходима консолидация усилий и региональных властей, и бизнеса, и государства. Потому что реализовать такой проект национального масштаба не под силу кому-то одному. Мы со своей стороны решили, что готовы участвовать в этом проекте, и уже инвестируем в него. Мы надеемся, что, в том числе, благодаря нашим усилиям Гжель станет частью Золотого кольца России.

— Хотелось бы поговорить про инвестиционный климат в России в целом. Как пандемия, санкции и в целом непростая политическая ситуация в мире повлияли на инвестиционный климат у нас в стране, на Ваш взгляд?

— Если посмотреть динамику, то Россия теряет иностранные инвестиции с 2008 года. И причина не только в санкциях или пандемии, хотя они, безусловно, тоже внесли свою лепту. Просто экономика перестала давать ту доходность, которая нужна инвесторам. Кроме России есть еще множество развивающихся стран, где условия более привлекательны для инвесторов. Например, деньги там могут быть более защищенными, давать большую доходность, отсутствует языковой барьер, легче менеджмент и так далее — существует масса нюансов, которые влияют на решение инвестора. В этой конкуренции за деньги всего мира мы регулярно проигрываем с 2008 года.

Если говорить о внутренних инвестициях, то, на мой взгляд, проблема в отсутствии институтов и механизмов, которые позволят бизнесменам и гражданам безопасно вкладывать деньги. Мы, в том числе, сами создаем один из таких институтов. Сегодня люди готовы отдавать деньги в управление профессиональным управляющим компаниям. С момента создания УК "РВМ Капитал" (входит в состав Группы "РВМ Капитал") мы ждали, когда на рынке созреет такая потребность, и для этого участниками рынка было сделано многое. В частности, Центробанк России "зачистил" рынок от недобросовестных компаний и разработал совместно с управляющими компаниями и ассоциациями необходимые отраслевые стандарты.

В результате мы дождались того бума, когда инвесторы пошли из депозитов в реальные инвестиции. При этом не все готовы разбираться в нюансах и тонкостях инвестиционного процесса. Рынок ценных бумаг непростой, жизнь инвестора на нем коротка и непредсказуема. Как правило, начинающий инвестор достаточно быстро теряет свой капитал. Безусловно, грамотнее в такой ситуации обратиться к профессиональным управляющим. На мой взгляд, это наиболее правильная и безопасная "дорога" в мир инвестиций.

— На Ваш взгляд, с чем связан такой "бум"?

— Этому способствовали два ключевых момента. Во-первых, снизились ставки по банковским депозитам, в результате инвесторы, которые привыкли получать высокую доходность, стали искать новые объекты для вложения своего капитала.

Во-вторых, вслед за ключевой ставкой ЦБ снизилась ставка кредитования в банках. Мы долго жили в парадигме, когда ставки кредитования были выше ставок капитализации, в результате банковское плечо не работало. И вот, наконец, ставка кредитования стала ниже ставок капитализации. Вследствие этих тенденций произошел рост числа проектов, привлекательных для частных инвесторов, и деньги с депозитов начали идти в реальные инвестиции.