Неподеленная вина

Interfax-Russia.ru – Гибель польского борта N1 под Смоленском Россия и Польша расследовали совместно. Однако даже после итогового доклада МАК нет версии, которая бы не вызывала разногласий.

Выяснение причин гибели польского правительственного Ту-154 10 апреля 2010 года под Смоленском остается предметом пристального внимания как в Польше, так и в России. Между тем, спустя 9 месяцев после трагедии обе стороны оказались едва ли не дальше от общей позиции, чем в самом начале.

Время разбивать камни

Как ни странно, камнем преткновения стало то, что должно было поставить точку в расследовании - итоговый доклад международного авиационного комитета (МАК). Именно эта организация с привлечением профессионалов изучала хронику и обстоятельства катастрофы. От ее специалистов ждали ответ на вопрос, что все же происходило в самолете и на земле перед катастрофой.

Основные положения доклада МАК озвучили 13 января в Москве председатель МАК Татьяна Анодина и председатель технической комиссии МАК Алексей Морозов. По словам последнего, ранее было принято решение считать расследование обстоятельств катастрофы завершенным.

Главный вывод МАК - непосредственной причиной катастрофы стало "непринятие экипажем своевременного решения об уходе на запасной аэродром при неоднократной и своевременно полученной информации о фактических метеоусловиях на аэродроме "Смоленск-Северный", при значительно хуже установленных для этого аэродрома минимумах". Говоря проще - летчиков предупреждали, но они понадеялись на свои силы.

Специалисты МАК отмечают, что российские диспетчеры не давали разрешения на снижение экипажу польского борта N1 ниже 100 метров. Однако пилоты не выполнили это требование, очевидно намереваясь садиться по наземным ориентирам. При этом они игнорировали неоднократное срабатывание системы раннего предупреждения сближения с землей и большую вертикальную скорость снижения.

Польская сторона в свою очередь заявила, что принимающий аэродром мог попросту запретить посадку из-за плохой погоды. Об этом, в частности, говорили представитель Польши в МАК Эдмунд Клих и глава МВД Польши Ежи Миллер.

Однако российские эксперты отмечают, что подобных полномочий российские диспетчеры не имеют (не уточняя, правда, у кого такие полномочия есть, и могли ли эти люди запретить посадку). В МАК добавили, что согласно международным правилам закрытие аэропорта "Смоленск-Северный" по метеоусловиям вообще не предусмотрено.

Но в подобных условиях вы бы никогда не стали сажать самолет российского лидера, метко возражают на это поляки.

Серьезные расхождения возникли и в причинах, объясняющих поведение летчиков. По мнению специалистов МАК, решение выполнять пробную посадку (оказавшуюся, к несчастью, последней) было принято потому, что на борту было много VIP-персон. А виной не вполне адекватных действий экипажа при посадке стало то, что командир попросту волновался.

"Учитывая, что командир воздушного судна длительное время - более пяти месяцев - не выполнял заходы на посадку в метеоусловиях, соответствующих его минимуму, а подтверждение самого минимума было просрочено, неуверенность командира воздушного судна в возможности производства посадки, связанной с ухудшением метеоусловий, потребовала от него мобилизации психологических резервов", - заявил председатель технической комиссии МАК Алексей Морозов.

Согласно выводам МАК, с этого момента экипаж самолета находился в состоянии повышенного напряжения. Посторонние лица могли его усугубить.

Никто уже не оспаривает то, что в кабине экипажа разбившегося Ту-154 находился глава польских ВВС Анджей Бласик. По мнению представителей МАК, своим присутствием он мог оказать воздействие на пилотов.

"По заключению технических экспертов и авиационных психологов, в том числе Польши, присутствие главнокомандующего Республики Польши в пилотской кабине вплоть до столкновения самолета с землей оказало психологическое давление на принятие решения командира о продолжении снижения в условиях неоправданного риска с имеющей доминантной целью выполнения посадки во что бы то ни стало", - сообщила председатель МАК Татьяна Анодина.

У Бласика, по сообщениям МАК, в крови обнаружили 0,6 промилле алкоголя. Однако данные об его давлении на экипаж несколько противоречивы. Сами же специалисты МАК (и с ними в этом согласны польские эксперты) отмечают, что Бласик в кабине вел себя довольно безучастно. Выяснилось также, что никаких конкретных указаний садиться со стороны руководящих лиц Польши, в том числе президента Леха Качиньского, летчикам не поступало.

Это подтверждает и представитель Польши в МАК Эдмунд Клих. По его словам, никаких доказательств давления на летчиков нет. Глава польского МВД Ежи Миллер уверен в том, что Бласик наоборот стал гарантом спокойствия для летчиков – своим присутствием он "охранял" их от возможного давления.

По мнению Эдмунда Клиха, происходившему в диспетчерской должно было быть уделено большее внимание в докладе. На что глава Минтранса РФ Игорь Левитин уже заявил, что расшифровки разговоров диспетчеров были переданы польской стороне сразу после трагедии, и никаких секретов тут изначально не было.

Без вины виноватые?

Предполагалось, что польская реакция на итоговый доклад МАК не будет бурной. В частности, было точно известно, что премьер-министр Польши Дональд Туск не собирался ради этого прерывать свой отпуск. Правительство Польши даже не стало отправлять своих представителей на пресс-конференцию МАК в Москву, намереваясь получить всю исчерпывающую информацию по дипломатическим каналам.

Но, по-видимому, выводы МАК все же стали для польского общества сенсацией. Туск поменял свое решение и в срочном порядке вернулся из отпуска в Варшаву. Месяцем ранее в Брюсселе он уже выразил свое недовольство бездоказательностью некоторых положений доклада МАК. Однако сейчас польский премьер взял паузу для проведения консультаций со своими советниками и министрами, в частности, упомянутым Ежи Миллером.

Выступая на пресс-конференции 14 января Дональд Туск заявил, что доклад МАК по обстоятельствам катастрофы является неполным. Польский премьер сообщил, что намерен провести новые переговоры с Россией по вопросу о расследовании причин авиакатастрофы.

"Если эти переговоры провалятся, нам может потребоваться помощь международных экспертов", - предупредил он.

Позиция главы МВД Польши Миллера была известна и до выступления Туска, она оказалась более мягкой. Он выразил удовлетворение наличием самого доклада МАК, но довольно критично отнесся к некоторым его выводам.

"Необходимо радоваться тому, что этот доклад есть. Это переход к следующему этапу - выяснению обстоятельств, приведших к трагедии, - заметил глава польского МВД, - Нет главной причины, а несколько причин трагедии. Поэтому это исследование (обстоятельств) идет так долго".

Он также отметил, что все замечания польской стороны были учтены, но не все опубликованы в докладе МАК. Вместе с тем, по словам Миллера, доклад польской комиссии будет более "суровым" по отношении к Польше, чем итоги расследования МАК. Он будет сделан уже в январе, правда, пока неясно, когда будет опубликован

Глава МВД Польши, как уже говорилось выше, раскритиковал действия российских диспетчеров, не запретивших пилотам посадку. Так же, по замечанию Ежи Миллера, "россиянам не хватило отваги признать некоторые недостатки", в частности, касающиеся аэродрома "Северный". Министр считает, что причины трагедии надо искать как в Польше, так и в России.

Министр обороны Польши Богдан Клих уже усмотрел в итоговом докладе МАК некоторые ошибки, подчеркнув правда при этом, что большинство из представленного там соответствует правде.

В частности, по мнению Богдана Клиха, одним из вариантов спасения согласно докладу была команда диспетчеров: "Горизонт". Выполнив ее, летчики якобы могли безопасно уйти на запасной аэродром. Но, по мнению Клиха, команду подали слишком поздно, и шансов уйти уже не было.

Довольно взвешенно доклад МАК оценили польские "левые". По мнению депутатов Сейма от Союза демократических левых сил, в представленных итогах расследования довольно подробно объясняются технические обстоятельства падения лайнера (погодные условия, подготовка пилотов, условия посадки). Все это не зависит от политической конъюнктуры и должно быть принято польским обществом. Однако в отношении действий российских диспетчеров у сенаторов тоже есть сомнения. Польский парламент выработает свою позицию к докладу 18 января – не исключено, что она будет близкой к реакции правительства.

Наиболее резкую оценку докладу МАК дал брат погибшего президента, лидер польской оппозиции Ярослав Качиньский.

"Этот доклад - оскорбление для Польши, - заявил он на пресс-конференции в Варшаве. - В докладе ответственность за произошедшее возлагается на пилотов и на Польшу. Такие заявления субъективны и бездоказательны. Многие вопросы остались без ответа".

По его мнению, неудача расследования катастрофы "вызвана тем, что оно было оставлено под контролем России".

Вряд ли мнение Качиньского станет определяющим, но в Польском сейме опасаются, что расхождение в итогах расследования может внести определенную дозу негатива в развивающиеся российско-польские отношения. А то и вовсе поставить их под вопрос.

Молчание - золото

В самом МАК пока никак не комментируют реакцию польской стороны. При этом руководство комитета заявило, что готово обосновать итоги расследования катастрофы перед любым международным аудитом. В организации также заверили, что совместного с польской стороной отчета Чикагской конвенцией (согласно которой и работает МАК) не предусмотрено. У сторон также нет прав или обязательств принимать или не принимать итоги расследования.

Отечественные эксперты по внешнеполитическим отношениям считают, что реакция польской стороны на доклад МАК была предсказуемой. Антироссийские настроения, складывавшиеся в Варшаве десятилетиями, за несколько месяцев просто не могли окончательно исчезнуть. Но вряд ли недовольство докладом серьезно скажется на дальнейшем развитии двух стран, предполагают эксперты. Скорее всего, причины катастрофы еще долго будут фактором внутренней политической борьбы. Так уже было перед президентскими выборами в Польше летом 2010 года.

Члены российского правительства стараются вообще не трогать эту тему. Не стал ввязываться в полемику министр транспорта Игорь Левитин. Пока воздерживаются от каких-либо комментариев и отечественные дипломаты.

"Я не буду это комментировать, - заявил глава МИД РФ Сергей Лавров, отвечая на вопрос о реакции польских властей на итоговый доклад МАК, - Я надеюсь, что спекуляций не будет, что никто не будет на этой трагедии пытаться нажить политический капитал".

При этом министр выразил надежду, что курс, согласованный во время визита президента Дмитрия Медведева в Варшаву, и который "безусловно, отвечает коренным интересам российского и польского народов", будет продолжаться, и договоренности будут реализовываться.

Вообще, судя по реакции соседей, можно предположить, что польская сторона проецирует предыдущие проблемы двусторонних отношений на нынешнее расследование. Ее отчасти можно понять: российские власти долгое время не рассекречивали документы о катынских расстрелах и пытались всячески замолчать эту сложную тему. Возможно, невольно в глазах поляков русские и сейчас старательно избегают обнаружить свою вину.

Правда, никто не может достоверно судить, есть ли таковая в принципе.

Обозреватель Алексей Дружников