Первый вице-президент агропромышленного комплекса "Мортадель" Э.Агурбаш: "Они ведут предприятие к гибели, но я буду стоять насмерть"

О том, как продукция компании "Мортадель" пропала с полок торговых сетей, как 25 тыс. свиней племенного стада погибли от голода, а на территорию завода пришли люди с автоматами, рассказала "Интерфаксу" первый вице-президент агропромышленного комплекса "Мортадель" Эльвира Агурбаш.

- В компании "Мортадель" в последние годы прошли массовые сокращения сотрудников, сократился и уровень производства. Что послужило причиной?

- "Мортадель" - агропромышленный комплекс с 27-летней историей. Предприятие было основано в 1991 году, тогда же заработал первый мясоперерабатывающий завод в Московской области, в 2006 году после призыва государства развивать сельское хозяйство мы расширились, ввели самый крупный свиноводческий комплекс во Владимирской области, которому позже был присвоен статус селекционно-генетического центра. Спустя несколько лет мощность мясоперерабатывающего завода в Подмосковье увеличилась до 100 тонн продукции в день, поголовье свиней - до 63 тысяч. Компания неоднократно удостаивалась высших общественных наград.

Я неоднократно говорила и повторю вновь, что сегодня на розничном рынке правят крупные торговые сети, заняв монопольное положение. В соцсетях постоянно обновляются статьи о том, что потребители все больше и больше выбирают товары со скидкой. А знаете, почему торговые сети пропагандируют эту тему? Потому что с помощью "акций" торговые сети с лихвой компенсируют утраченные выплаты за "маркетинг", "ретро-бонусы" и т.п. навязанные услуги, признанные незаконными поправками в Закон о торговле с 13 июля 2017 года.

"Акция" на продукцию длится 5-7 дней, а торговые сети уже за 2-3 недели до начала фактической акции забирают товар со скидкой 30-50%, однако не транслируют полученную скидку покупателям в эти 2-3 недели, снижая цену лишь почти за неделю до конца срока годности продукции.

Эта проблема знакома всем поставщикам, и если поставщик отказывается от участия в такой "акции", то торговая сеть заявляет о том, что поставщик не активный в промо-акциях и выводит с торговой полки вашу продукцию.

В начале 2018 года несколько депутатов и сенаторов внесли законопроект, запрещающий возврат нереализованной продукции поставщикам. Так вот тема возвратов, на мой взгляд, очень коррумпирована, и этим просто обязаны заняться прокуратура, налоговые службы и Россельхознадзор. И причины для этого существуют. Сегодня всячески пытаются ограничить права Россельхознадзора, а я считаю, что дело касается здоровья граждан всей нашей страны и на страже должен стоять государственный орган.

В распределительные центры торговых сетей поставщики привозят продукцию с выписанными ветеринарными свидетельствами на каждый вид готовой продукции, а из распределительных центров торговые сети в каждый свой магазин на каждую продукцию выписывают ветеринарное свидетельство или дублируют в виде копий одно ветсвидетельство на все магазины. Кто это проверяет и как часто можно это проверять?

Вы знаете, что на любой "чих" торговые сети реагируют статьями в СМИ, что это отразится на ценах для конечного потребителя. Очень удобно прикрываться покупателями при торговых наценках в 80-250% и тем, что скидку от производителя не транслируют покупателям на весь период скидки, данной производителями. Странная такая "забота" о потребителях.

Так сложилось, что около 60% продукции мы поставляли в торговую сеть "Дикси", это было нашей стратегической ошибкой, основанной на нашем понимании искреннего добросовестного партнерства. Наша компания после длительных попыток решить возникшие проблемы путем переговоров была вынуждена обратиться в ФАС России и суд. ФАС вынес решение в нашу пользу в марте 2018 года, он детальнейшим образом расследовал наше дело больше года. А суд мы проиграли, просто потому, что он наотрез отказался анализировать предоставленные ему доказательства. Это парадокс: два федеральных органа выносят противоположные решения. Судебные тяжбы с "Дикси" у нас продолжаются и по сей день, мы подали кассационную жалобу.

За 5 лет наше предприятие было вынуждено заплатить торговым сетям за всякого рода "услуги маркетинга" и ретро-бонусы 1 млрд 100 млн рублей, а налогов в бюджет страны 940 млн рублей – гораздо меньше, чем торговым сетям. При этом мы были вынуждены взять кредит в 50 млн рублей у Сбербанка, чтобы заплатить налоги полностью.

Эти цифры говорят о том, что экономика работает сегодня на торговые сети. Нефтегазовая отрасль во много раз отстает по оборотам от розничной торговли.

Надо отметить, что торговые сети, в отличие от производителей, работают очень организованно: через некоторое время после того, как сеть "Дикси" расторгла с нами договор о поставках, многие другие сети тоже прекратили работу с "Мортадель". Предприятие оказалось лишено рынка сбыта продукции на 98%.

Когда крупные торговые сети занялись экспансией, то на местах маленьких магазинчиков с наценкой на продукцию до 25% появились магазины "у дома" крупных торговых сетей с торговыми наценками от 80 до 250% на мясную продукцию и гораздо выше на фрукты, сыры и тд, а также с неконтролируемыми издержками, которые сказываются на цене для потребителя. Когда не было крупных торговых сетей, продукты питания были гораздо качественнее и сроки годности были до 10 суток.

Почему за непрофессионализм, за неумение работать с издержками, за плохую аналитику, неспособность просчитать точный заказ, за раздутый штат менеджмента, за бесконтрольность над списаниями должен платить потребитель, т.е. мы с вами? Списания – самая затратная часть у торговых сетей, по их словам, так вот темой компенсаций списаний, возвратов, на мой взгляд, необходимо заняться налоговой службе РФ, и я готова им объяснить причины.

После прекращения сбыта продукции компании стали расти наши задолженности, не хватало денег на покупку комбикорма для поголовья свиней. За один месяц невозможно сократить сотрудников, расходы на свет и газ, необходимо было рассчитываться с поставщиками – все эти затраты лежали в цене, но требование скидок торговыми сетями забирало из цены деньги, заложенные на эту часть расходов. Чтобы продолжать платить за комбикорма для племенного стада, мы пытались получить субсидированный кредит, мы два года просили администрацию Владимирской области помочь в его получении, но реакции не было и это при том, что за помощью обратился самый крупный свиноводческий комплекс в этом регионе.

Ни банки, ни администрацию Владимирской области не волновало, что "Мортадель" является участником Программы развития агропромышленного комплекса РФ. Свиноводческий комплекс компании открывался под эгидой на тот момент министра сельского хозяйства РФ Алексея Гордеева. Таких селекционно-генетических центров, как у нас, в России всего не более пяти.

В итоге денег для компании ни у кого так и не нашлось. Предприятие, которое является системообразующим, в обоих районах области входит в тройку крупнейших налогоплательщиков, кормит один миллион человек в день, выращивает племенное стадо свиней, занимается генетической селекцией, дает рабочие места – не получило поддержки у государства.

Огромное количество свиней, около 25 тыс. особей, погибло от голода, еще часть поголовья мы пустили под нож. На предприятии прошли массовые сокращения сотрудников, мощности огромного предприятия не задействованы, и это в период кризиса, в период, когда наше предприятие 3 года не повышало и не повышает цены, в период, когда объявлена президентом страны борьба с бедностью, с безработицей. Кто оплачивал и оплачивает огромные торговые наценки в торговых сетях? Потребители. Это из наших карманов оплачивается, кто контролирует издержки торговых сетей? Кто с точностью в государстве знает, что списанный товар действительно списан и выведен из реализации? Ведь за списанный товар производители платят деньги, кто знает, как на деле происходит факт возврата?

- Компания не пробовала просить поддержки у местных властей?

- Мы обращались в администрацию Владимирской области, рассчитывали, что они поддержат предприятие, которое производило 60% мяса в регионе. Это дикость для меня, полное равнодушие и цинизм, ведь предприниматель пришел к Вам в регион, купил землю, никому не нужную до тех пор, и на пустыре построил современный передовой свиноводческий комплекс с самыми передовыми инновационными технологиями, предоставил рабочие места местным жителям, платил налоги, завез племенное стадо, взял кредит в размере 1 млрд 800 млн рублей и отдал уже банку 2 млрд 700 млн рублей и еще остался должен 390 млн рублей инвестиционного кредита, трудился, а его в сложное время не поддержали.

Но видимо губернатор Владимирской области Светлана Орлова забыла об этом. Когда понадобилась помощь, мы не получили от них ничего. Я писала ей письма с просьбой о встрече, неоднократно, видимо, она не посчитала катастрофичной ситуацию, что самое крупное сельхозпредприятие загибается из-за создания барьеров для сбыта со стороны торговых сетей. Зачем государство давало субсидии предприятию? Чтобы потом бросить это предприятие, отдав на растерзание торговым сетям и личностям с сомнительной репутацией?

80% сотрудников свиноводческого комплекса, а это местные жители, которых нам пришлось уволить из-за кризисной ситуации, до сих пор не нашли работу. Новые рабочие места в Александровском районе Владимирской области так никто и не создал. Там люди спиваются, да, спиваются, там много молодежи, а мы кормили бесплатно, давали подарки на Новый год деткам, старались поддержать их, но предпринимательская инициатива никому не нужна. У нас в 2014 году средняя зарплата рабочего составляла 33 тыс. рублей без учета заработной платы руководителей, это хороший уровень для 101-ого километра 33 региона. А на мясоперерабатывающем заводе заработная плата рабочего составляла 45-50 тысяч рублей и это без учета НДФЛ и пенсионных налогов.

Осенью прошлого года я была на приеме у первого замминистра сельского хозяйства РФ Джамбулата Хатуова. На наш свиноводческий комплекс была отправлена комиссия, которая признала предприятие передовым. Нам нашли деньги на субсидию, но к этому моменту финансовые ресурсы компании были истощены, и банки отказали нам в кредитовании по формальным основаниям в связи с падением финансовых оборотов. Я прошла состояние безысходности, состояние ужаса, когда тебе нечем кормить животных, когда обиваешь пороги государственных учреждений, где просто разводят руками.

В связи с тем, что у "Мортадель" накопилась задолженность по налогам, на банковские счета компании были наложены инкассовые обременения, мы платили до этого разово огромные суммы по налогам, номинировались три года назад на звание лучшего налогоплательщика года. Задача стояла – выжить, сохранить предприятие, стали работать по принципу натурального обмена: нам дают сырье - мы платим мясом, долги закрываем товаром и оборудованием и за счет личных средств собственника.

- Накопившаяся задолженность стала самой тяжелой проблемой для компании?

- Я так не считаю. Прецеденты с закрытием долгов через суды у "Мортадель" уже были с 2015 года. Хоть и через суды, но мы всегда расплачивались с поставщиками, платили все штрафы и пени. Осенью 2016 года мы воспротивились компании "Дикси", которая отгружала до 92% от объема по акционной цене (т.е. за полцены – ниже себестоимости), то "Дикси" снизила заказы на 85%. Понимаете, что для производства это крах, ведь мы закупали сырье наперед, забивали свиней, печатали этикетки, там целое планирование наперед.

У нас был партнер, завод по производству комбикорма "Истрахлебпродукт". Мы договорились с ними на встрече, устно, о пороговом уровне долга в 100-120 млн руб. И обязались незамедлительно выплачивать только ту задолженность, которая была бы свыше этой суммы. Когда "Мортадель" почти полностью лишился рынка сбыта, я сообщила партнерам, что мы больше не сможем оплачивать прежнее количество комбикорма. Они предложили сделать отгрузку комбикорма "до определенной суммы", а потом вызвали меня на переговоры с акционерами компании. Долг "Мортадель" составил 152 млн руб. Партнеры потребовали его вернуть.

Мы предложили им перевести долг в кредитный договор под 14% годовых с обязательством в дальнейшем продолжать заказывать комбикорм у компании. В ответ "Истрахлебпродукт" предложила нам заведомо неприемлемый вариант урегулирования: "Мортадель" должен признать тело кредита в сумме 185 млн руб. и переводить его под 18% годовых, а они забирают долю в бизнесе, свыше 30%, если будет день просрочки, то тело кредита становится 220 млн и под 36% годовых. Да, об этом свидетельствует и переписка с ними. Это при том, что активы компании "Мортадель" составляют свыше 5 млрд руб., а фактический долг - 152 млн руб. Мы отказались и неоднократно делали попытки мирового соглашения – три из них были отвергнуты. Мы отправляли им по электронной почте предложение признать тело кредита и перевести его под 14% годовых с четким графиком и закупкой комбикормов по факту оплаты, но при том, что мы готовы платить проценты, переведя долг в кредитный договор, Истра должна была отказаться от пени.

- Есть ли сейчас у компании планы, как погасить задолженности?

- Когда-то "Мортадель" покупал квартиры, в которых жили сотрудники с семьями, платила за них коммунальные услуги. После увольнений сотрудников практически все квартиры опустели, мы решили их продать, чтобы закрыть задолженность, и договорились с риэлтерской компанией в Пушкинском районе Подмосковья. По банковской оценке, общая стоимость квартир составляла порядка 100 млн руб. Также компания планировала продать участок земли у Ярославского шоссе, который у нее в собственности, стоимость ее составляет десятки миллионов рублей и на нее сейчас есть покупатель. В этот момент я с удивлением узнала, что на все активы предприятия наложены обременения со стороны управления Федеральной службы судебных приставов по Московской области. Не понимаю, как при 152 млн руб. долга можно накладывать обременение на активы в 5 млрд руб. У нас оборудование одного убойного цеха - 500 млн руб. "Истрахлебпродукт" подала на банкротство. У нас не введено наблюдение, по всем искам мы ищем средства и закрываем долги, огромное количество наших партнеров шли нам навстречу и мы закрывали долги взаимозачетом мясом и некоторым невостребованным оборудованием.

Моя история знакомства с приставами была очень унизительной. В один из дней, когда я находилась на переговорах, мне позвонили с контрольно-пропускного пункта мясоперерабатывающего завода в Пушкинском районе Московской области и сообщили, что на территорию предприятия ворвались семь автоматчиков и с ними мужчина. Так к нам пришел судебный пристав Арман Арташович Мкртчян. Он сообщил о том, что мы не платим "Истрахлебпродукт" и он будет реализовывать наше имущество. Для всех это был шок. Крепкие мужчины с автоматами вызвали испуг у всех сотрудников.

Я пыталась узнать у пристава, зачем он приехал с автоматчиками, почему нам не позвонили, не сообщили о своем визите, почему он просто не приехал сам, никогда ни у него, ни у кого другого из приставов не было препятствия для входа на территорию завода, на охране работают пожилые невооруженные люди, сотрудники предприятия. Это в основном женщины 45-50 лет, есть и пенсионеры, мы очень прозрачная компания, мирная. Более того, мы проходили различные проверки, к нам приходили надзорные другие органы, вели себя очень уважительно, мы предоставляли доступ ко всем нашим кабинетам, но тут господинн Мкртчян Арман Арташович ответил, что теперь УФССП по крупным суммам будет приходить на предприятия с автоматчиками. Если честно, я об этом не знала, и это очень печальная тенденция.

На вопрос, а чем это вызвано, Мкртчян сказал, что на территории завода могут находиться собаки, которые могут напасть. Мне показалось, что визит судебных приставов на предприятие был больше похож на давление и запугивание. Настроение на заводе было подавленное. В следующий свой визит Мкртчян ходил по заводу выбирал оборудование для обременения, это видели все сотрудники, у нас к тому же в это время были партнеры. В итоге партнеры отказались от сотрудничества, ссылаясь на тот факт, что мы, возможно, не сможем исполнить заказ на сырокопченую колбасу в количестве 150 тонн в месяц, так как у нас арестовывают имущество, хотя это было обременение. Благодаря действиям г-на Мкртчяна Армана Арташовича мы потеряли партнера и деньги, прибыль от этой сделки должна была составить около 5 млн рублей. У нас были готовы договора, к сделке мы готовились почти два месяца и на момент подписания все сорвалось.

Когда предприятие, у которого заблокированы счета и оно лишено на 98% сбыта своей продукции, когда мощности завода не загружены, предприятие расстается с сотрудниками, увольняет только в Московской области свыше 800 человек и свыше 250 человек во Владимирской области, это граждане РФ. А при увольнение идут компенсации различные и ФОТ заработной платы увеличивается в разы, поэтому мы были уверены, что закроем долги, в первую очередь по ФОТу и "Истрахлебпродукт", продав квартиры и землю.

Но осенью 2017 года пристав наложил обременение на все активы, и об этом мы узнали, когда собирались продать землю и погасить задолженность. На тот момент у пристава, который наложил обременение, был исполнительный лист только "Истрахлебпродукт". Поэтому я предположила, что в происходящем может быть замешан "Истрахлебпродукт". Но вскоре после того как я прямо спросила об этом у пристава, Мкртчан забрал все исполнительные листы у пристава в нашем районе. И теперь создается впечатление, что в происходящем заинтересован не только "Истрахлебпродукт". Повторюсь, что на момент, когда приставы наложили обременение, кроме "Истрыхлебпродукт" у пристава, который провел эту процедуру, не было больше других исполнительных листов.

Я обратилась к приставам с просьбой снять с ряда активов обременение, чтобы продать их под наблюдением УФССП, выплатить зарплаты, компенсации сотрудникам, погасить задолженность перед контрагентом. Судебные приставы отказались. Я пыталась объяснить, что выплата заработных плат является приоритетом – бесполезно. Мне сказали, что опишут мой рабочий стол, столы бухгалтера, других сотрудников, стульчики, компьютеры, будут реализовывать и погашать задолженность. Но что толку, если они реализуют стол на аукционе за 1 рубль? На мой вопрос, а как работать без компьютеров, он ответил, чтобы мы купили себе потом что-нибудь.

Почему наше предприятие не может продать землю, на которую есть клиент, и разово погасить задолженность, почему пристав не соглашается? Ведь активы предприятия свыше 5 млрд рублей. Не потому ли, что после продажи земли предприятие закроет задолженность по зарплатам, погасит часть задолженности "Истрахлебпродукт", действия которой говорят о том, что она не хочет, чтобы "Мортадель" смог погасить долг?

Когда мы уведомили "Истрахлебпродукт" о том, что на землю есть клиент и мы под их наблюдением готовы продать ее, закрыть компенсации уволенным и оставшуюся часть оплатить в счет долга. В компании заявил, чтобы мы не гасили сумму основного долга, а заплатили эту сумму за пени, и только после они снимут обременение. Знаете, почему "Истрахлебпролдукт" так ответила? Потому что за пени нельзя банкротить предприятие. Когда г-н Мкртчян сообщил, что будет реализовывать наше имущество в пользу "Истрахлебпродукт", мы показали ему ссылку на статью по исполнительному производству, где прописано, что пока предприятие не погасит задолженность по налогам, реализовывать имущество нельзя.

У нас и раньше были долги, судебные разбирательства были, но приставы не приходили.

В 2015 году, например, у нас были дела по банкротству на 55 млн рублей и исковые заявления в суд на 180 млн рублей, но приставы не арестовывали имущество. Мы сами все погасили. В 2016 году также были судебные иски и иски по банкротству – тоже никто из приставов к нам не приходил и ничего не арестовывал и не накладывал обременение. Пристав пришел и действия пристава активизировались, когда появился "Истрахлебпродукт". Перед этим нам сказали подумать над предложением, а они пока придержат свои действия. Сейчас г-н Мкртчян Арман Арташович говорит, что обременения наложены из-за задолженности по зарплатным компенсациям, "Истрахлебпродукту" и другим. Но осенью 2017 изначально у пристава был только исполнительный лист по "Истрахлебпродукту". Это после моих предположений, что все активизировано из-за "Истрахлебпродукта" и что я молчать не буду, исполнительные листы с нашего района были забраны к приставу г-ну Мкртчяну. Сумма долгов стала гораздо ниже с 2016 года. За три года мы заплатили налогов в бюджет 392 млн рублей, а если бы нас не лишили сбыта, то было бы в два раза больше, кредитов заплатили за три года под 900 млн рублей.

- Вы считаете, что это стечение обстоятельств или судебные приставы находятся под влиянием "Истрахлебпродукта"?

- Не знаю, а что я должна думать? Как правило, когда два хозяйствующих субъекта хотят решить вопрос оперативно и продуктивно, то они заинтересованы в скорейшем урегулировании конфликта. У "Истрахлебпродукт" в 2017 году были арбитражные суды от контрагентов на сумму около 150 млн рублей, и он как никто другой был бы заинтересован в погашении задолженности. Он отказался от квартир, от земли, мы предложили продажу и с выручки закрыть – тоже отказался, предложили мировое с четким графиком – отказался, предложили перевести в кредитный договор под 14% годовых – отказался.

"Истрахлебпродукт" на момент сотрудничества предложил нам перейти в банк "Возрождение", в котором они кредитуются. Мотивируя это тем, что Сбербанк может обанкротить, хотя мы 16 лет работаем со Сбербанком.

При этом у "Истрахлебпродукт" тоже были долги: в апреле 2018 года в их отношении было подано заявление о банкротстве, но при этом в марте 2018 года компания получила кредит в 1 млрд 600 млн рублей – я прочитала об этом в СМИ. А мы не можем получить при таких же исках. Такое ощущение, что их цель - истощить все финансовые возможности "Мортадель". У меня ощущение, что их цель, обездвижить нас купить предприятие за бесценок.

- Вы не пытались обращаться в суд по признакам рейдерской атаки?

- Пока нет, но планирую обратиться в суд. Я до последнего пыталась понять, чего хотят судебные приставы, ведь они видели всю нашу отчетность. У нас нет счетов, на которых мы бы умышленно скрывали денежные средства.

Меня возмущает то, что меня преподносят в глазах бывших сотрудников как человека, который не хочет платить им зарплату. Закрыть задолженность по компенсациям сотрудникам я бы хотела сильнее всего, меня это очень волнует и тревожит. Я дала беспроцентный заем предприятию, продавала много личного и потихоньку закрываю задолженность, но этого недостаточно. Если приставы снимут обременение, на этот же день мы сможем продать участок земли, клиент готов в срочном порядке выкупить ее.

Я неоднократно звонила в справочную службу Федеральной службы судебных приставов. Там мне сказали, чтобы я попросила рекомендацию на встречу с ним у своего пристава. Но это нелогично, я же иду к его руководству, чтобы обсудить его действия.

- В этом году вы приняли участие в политической жизни страны, выдвигаясь как кандидат в президенты РФ. Не планируете ли теперь идти в политику, особенно в связи с тяжелой ситуацией на предприятии?

- Я активна в соцсетях, снимаю видеоролики, была на прямой линии с президентом страны в июне 2017 года, была в 5 метрах от него, но, к сожалению, не было возможности обратиться к нему. Что мне еще сделать, чтобы меня услышали? Я обращаюсь к президенту страны с просьбой повлиять на ситуацию. Еще в Челябинске, осенью 2017 года, при посещении завода президент сказал, что: "нельзя ничего делать, что препятствует нормальной работе предприятия", а что происходит сегодня?

Много сейчас предпринимательской инициативы? Много открывается малого и среднего бизнеса, оглянитесь, кто уничтожает желание идти в бизнес? Если президент страны откликнется, это будет очень значимо для всех производителей, для всего бизнеса, для моих сотрудников, для меня. У людей, которым доверили государственные посты, должно быть государственное созидательное мышление, он должен видеть все, прогнозировать - но таких очень мало.

Я уверена, что мы не единственное предприятие, столкнувшееся с такими проблемами, безразличием, абсурдом и давлением, и планирую открыть общественную организацию по защите прав предпринимателей. У многих производителей задолженность за электричество, газ, свет, проблемы по выплате и получению кредита, которые страдают от непродуктивных постановлений и законов, противоречащих друг другу. Мало кого из чиновников интересует, по какой причине у компаний нет сбыта, никого не волнует монопольное положение торговых сетей. Существующие организации слишком далеки от практики. Приглашаю всех, кто нуждается в поддержке и готов поддержать других, принять участие в создании площадки. Будем защищать друг друга в рамках правового поля. Хочу вынести эту проблему на обсуждение, создать единую площадку без обязательных взносов, где будут лучшие юристы, и я буду защищать каждого со своей командой. С большим удовольствием встречусь с теми, кто находится в похожей ситуации.

- Рассматриваете ли вы вариант с процедурой банкротства предприятия?

- Не дай Бог. Это моя жизнь, я очень люблю это предприятие, оно живое и каждое утро я еду туда отстаивать его право на жизнь. Компания "Мортадель" никогда не ставила и не ставит себе задачу банкротиться. Любому аналитику будет очевидно, что все действия компании с 2015 года направлены на продолжение работы. На сегодняшний день в нашем свинокомплексе сохранилось племенное стадо свиноматок, мы хотим развивать его. Чтобы довести поголовье до 120 тыс. свиней понадобится 1,5-2 года. Кризис помог мне максимально поработать с издержками, пониманием всех возможных мощностей предприятия, выживать в самых трудных ситуация и не сдаваться.

Бороться за предприятие мы будем до конца. Я не номинальный менеджер, в сегодняшние кризисные времена я сама встаю за упаковку продукции, чтобы поддержать людей. Третий год не хожу в отпуск и не уйду, пока не разрешу все вопросы и не выровняю предприятие. И если кто-то думает, что после всего я уйду в тень и смиренно замолчу, он ошибается. Они ведут предприятие к гибели, но я буду стоять насмерть.