Начальник Российской антарктической экспедиции В.Лукин: "Любой результат исследований озера Восток будет интересен науке"

- То, что придется бурить - это обязательно, потому что это предусматривает наша технология экологически чистого отбора проб из поверхностного слоя озера.

Технология вкратце такова: во-первых, скважина у нас заполнена заливочной жидкостью, состоящей из смеси керосина и фреона. С чем это связано? С тем, что сухое бурение льда возможно только до глубины 500 метров, а ниже этой отметки начинает работать так называемый эффект горного давления, когда скважина начинает "заплывать", то есть сужается ее диаметр. И для того чтобы противостоять этому эффекту, необходимо заполнять скважину неким компонентом, который, с одной стороны, будет незамерзающим, чтобы через него вверх-вниз мог ходить буровой снаряд, а с другой стороны, эта жидкость по плотности должна быть близка к плотности льда, а плотность льда - 0,91 г/куб.см.

В связи с этим была предложена смесь керосина и фреона. Керосин имеет плотность 0,82 г/куб. см, фреон - 1,30 г/куб. см. Таким образом, смесь этих жидкостей дает возможность организовать компонент общей плотностью 0,91 г/куб.см.

И подчеркиваю - эта смесь легче воды, потому что плотность воды - единица.

- Да. В мире существует всего 4 технологии бурения глубоких ледяных скважин. Одна из них принадлежит России, она разработана в Санкт-Петербургском государственном горном университете. Это как раз та технология, которой мы и пользуемся. Вторая - это европейская технология, которая разработана в Дании на деньги Европейского научного фонда. В ней точно также применяется эта заливочная смесь керосина и фреона.

Следующая - это американская технология бурения горячей водой. Наконец, японская технология использует в качестве заливочной жидкости ацетилбутат. Ничего другого в мире не придумано и не существует. И вот мы используем свою технологию.

Так вот, была разработана технология экологически чистого проникновения, при этом в скважине создается специальный эффект недокомпенсации давления на верхнем участке. То есть скважина не "под горлышко" заправлена заливочной жидкостью, а несколько десятков метров ниже. О контакте бурового снаряда с водой дают знать три датчика: это датчик электропроводимости (потому что у льда и у воды совершенно разная электропроводимость), датчик изменения давления (потому что вода находится внутри под давлением и столб не уравновешивает давление, создаваемое столбом заливочной жидкости), третий датчик - это измерение момента упора буровой коронки снаряда, которая непосредственно бурит лед.

В результате контакта бурового снаряда на границе "лед - вода" с водой, озерная вода должна подниматься наверх, потому что в скважине создана недокомпенсация давления. При этом существуют очень маленькие зазоры между стенками самого бурового снаряда и стенками скважины, которые находятся под отрицательными температурами. Значит, вода начнет пробиваться в этот зазор между боковыми стенками и снарядом и, естественно, эта тонкая пленка воды может моментально замерзнуть и "прихватить" снаряд. Поэтому у бурового оператора есть главная задача - нужно резко, сразу после получения информации по датчикам об их контакте с водой, поднимать снаряд наверх.

А дальше получается эффект поршня, который всасывает за собой воду, и вода идет наверх. И как только эффект недокомпенсации давления уравновешивается, вода останавливается на какой-то определенной глубине.

Это была глубина в несколько десятков метров, метров 30-40, если считать снизу. Эта вода, естественно, замерзнет.

- В конце ноября - начале декабря 2012 года мы приедем на Восток и будем разбуривать этот свежезамороженный ледяной керн. Таким образом, мы получим пробы экологически чистые - пробы той воды, которая поступила только-только из озера и замерзла.

Но второй раз мы не будем добуривать до конца, потому что теперь мы уже точно знаем толщину ледника. В тот момент, когда мы бурили, мы точно ее не знали. Были некие предположения, и, по нашим оценкам, толщина составляла 3 тыс. 750 метров плюс-минус 20 метров. То есть предел был на 3 тыс. 770 метрах. А граница "лед - вода", оказалось, лежит на глубине 3 тыс. 769,3 метра.

Если бы мы брали пробы сейчас, они были бы загрязнены керосином. А кому интересны такие пробы?

Нормальные пробы этого свежезамороженного льда прибудут в Петербург в мае 2013 года, тогда они и попадут на исследования. Сейчас же у исследователей может оказаться та проба из водной линзы, которая была неожиданно обнаружена на глубине 3 тыс. 766 метров и которая некоторыми СМИ была ошибочно принята за достижение озера.

- Да, и это не требовало особых объявлений, потому что это чисто российский проект и исследования должны вестись у нас. В стране и в городе существует несколько исследовательских лабораторий, организаций, которые будут заниматься этими вопросами. Не обязательно только в ААНИИ. Однако это вопрос уже не в моей компетенции, а в компетенции тех, кто будет заниматься собственно анализами.

- Первые результаты должны появиться в конце 2013 года. Ждать ученые могут чего угодно. Например, обнаружения совершенно уникальных, новых видов живых организмов. Также ученые могут ждать того, что эта вода вообще абсолютно безжизненна. А это же тоже огромный результат. Где у нас на Земле можно найти такие природные среды, где жизни нет никакой? Практически невозможно. А здесь может получиться удивительный результат, который даст понять, в каких условиях жизнь невозможна. Мы ведь можем только предполагать.

Любой результат будет интересен, и каждый исследователь может ждать своего. Поэтому говорить за всех я не могу. Сейчас в первую очередь встают вопросы, связанные с микробиологией, а вот дальше, уже в сезоне 2013-14 годов, мы непосредственно начнем заниматься исследованием воды как таковой, в жидкой ее фазе, когда будут опускаться гидрофизические, биохимические зонды и пробоотборники, которые будут брать воду на разных горизонтах. Но это уже несколько позже, это следующий этап.

Для этого этапа инструменты уже созданы: создан специальный транспортировочный комплекс, который изолирует эти пробоотборные и зондирующие комплексы под керосиново-фреоновой смесью. Пока мы не можем опережать события, все будет делаться шаг за шагом.

- Нет.

- Так получается. Понимаете, это очень дорогостоящий проект. Ведь что такое бурение? Это три основных элемента, из которых состоит любой буровой проект, где бы он ни был: в Гренландии, в Арктике, в Антарктике, на Марсе… Первый элемент - это создание буровой технологии, постройка и испытание бурового оборудования, буровых снарядов, приобретение различных расходных материалов, с помощью которых осуществляется это бурение, подготовка людей - буровых специалистов, кто этим будет заниматься.

Вторая сторона вопроса - важная и самая финансовоемкая - это логистическое обеспечение работ. Это доставка к месту выполнения проекта всего оборудования, расходных материалов и людей, обеспечение их электроэнергией - а для этого и топливо надо туда доставить, - обеспечение проживанием, питанием, медицинским обслуживанием, средствами связи, страховкой, зарплатой… Огромнейший набор, это все стоит огромных денег.

И наконец, третье - это чисто научные исследования. Так вот, это самый мелкий с финансовой точки зрения компонент работы. И когда нам предлагают сотрудничать вот в этом самом мелком компоненте, возникает справедливый вопрос: а все остальное мы должны за свой счет делать?

Это можно сравнить с тем, что вот полетели американцы на Марс и взяли там пробы грунта. А мы им говорим: давайте мы вместе с вами будет исследовать эти пробы грунта. Конечно же, нам скажут: а где вы были, когда надо было организовать полет на Марс?

- Это как раз мне принадлежало сравнение, я говорил, правда, о высадке на Луну. Я рассматривал это с двух точек зрения. Во-первых, с точки зрения сложности технологий и инженерных решений, непредсказуемости того, что нас ждет. Ведь те люди, которые осуществляли буровой проект, они как раз творили неизведанное. Кроме них никто не бурил лед на таких глубинах, под таким давлением. Оказалось, что лед там сложен такими огромными монокристаллами размерами до трех метров и крепостью как алмаз. Как такое бурить? Надо найти определенные технические средства, технологию. А ведь никто не мог и предположить, что мы с таким льдом можем столкнуться.

Вторая сторона - политическая. Раньше была гонка при организации полета человека на Луну между Советским Союзом и США, и выиграли американцы. И у нас в результате были переориентированы многие предприятия, конструкторские бюро, научно-исследовательские институты… А здесь выиграли мы.

- Конечно. Здесь огромная политика.

- Конечно. Вы поймите: вот вы можете назвать какие-то другие примеры после полета Гагарина, когда Россия была бы первой? Нет таких, я не помню таких уникальных вещей, где Россия была бы первой. В силу целого ряда обстоятельств. А кого это устраивает за пределами нашей страны? Это мало кого устраивает.

- Нет, руководители еще нет. Поздравят еще. Пришла поздравительная телеграмма от Матвиенко (председателя Совета Федерации Валентины Матвиенко - ИФ). Еще пока руководители не поздравляли, но это связано с совершенно другими обстоятельствами. Наверное, сейчас определенные люди доложат и тогда поздравят. Ну и потом - что меня-то поздравлять, надо поздравлять тех, кто делал это все. Скорее всего, такие встречи с руководителями страны, когда вернутся исполнители работ, состоятся. Я надеюсь.

- Может быть, почему бы и нет. Но ведь у нас давным-давно отработаны безопасные методы на этот случай: каждый год, например, в мире появляются новые штаммы гриппа, но ведь у нас нет вакцины от этих новых неизвестных вирусов. Однако вирусологи и медики контактируют с этими опасными микроорганизмами и создают новые фармакологические средства для лечения людей и профилактики. Я не вижу серьезных отличий между их работой и нашими исследованиями. К решению любой проблемы нужно подходить профессионально.

- Точно не примет. До сих пор ведь идут споры. Я вот часа полтора назад давал интервью корреспонденту агентства "Рейтер" из Москвы. Я об этом же и сказал: да, будут такие люди, которые будут критиковать, которые будут возмущаться. Но есть хорошая восточная поговорка: собака лает, караван идет.

Всегда будут какие-то оппоненты, скептики, но почему мы должны на них ориентироваться? Мы должны быть убеждены в своей правоте, но мы должны быть не самоуверенными - ни в коем случае, а быть профессионалами. И с профессиональной точки зрения доказывать свою правоту. И вот сейчас мы ее доказали.

Те наши теоретические предпосылки, о которых мы говорили, полностью оправдались. А гипотезы оппонентов, что внутри озера какое-то огромное количество растворенных газов и что будет эффект открытой пробки в бутылке шампанского, и что все это вылетит наружу, - ничего же этого не произошло.

Но если бы мы ничего не делали, потому что думали бы "а вдруг они правы, а вдруг будет так?", мы разве чего-либо добились бы?..

Мы с профессиональной точки зрения оценивали все эти ситуации, и даже наши соотечественники писали еще в ноябре месяце мне всякие грозные письма, что "требуем немедленно прекратить буровой проект, потому что он такой опасный, и вы не представляете, о каких последствиях идет речь!". Но они же и сами не представляли! Я допускаю, что они просто получали деньги от наших западных конкурентов.

- В соответствии с бюджетным кодексом у нас есть две статьи на деятельность Российской антарктической экспедиции: это операционные и инвестиционные расходы. Операционные расходы - это вся наша логистика, мы ее распределяем между станциями и экспедиционными судами. Они составляют в 2012 году чуть более 1 млрд рублей, а инвестиционные - для приобретения нового оборудования - 55 млн.

- Да конечно хотелось бы больше.

- Есть. И не только потому, что есть такое достижение. В 2010 году была принята Стратегия развития деятельности РФ в Антарктике до 2020 года и на более отдаленную перспективу. Она предусматривает три этапа, сейчас идет первый. С 2014 года начнется второй этап, а с 2021 года - третий. Предусмотрено и развитие финансирования.

Не скрою, был определенный компромисс у нас с Минфином. Уже в тот момент был подготовлен, но не был принят Государственной думой, проект федерального бюджета на 2011 год и на плановый период на 2012-2013 годы. Мы сознательно не стали просить никаких дополнительных денег ни на 2011-ый, ни на 2012-ый, ни на 2013 годы. А вот увеличения ожидаем с 2014 года.

Однако мы и без того по уровню финансирования на 6-ом месте среди международного антарктического сообщества. На первом, безусловно, США - их бюджет около 280 млн долларов, а у нас получается около 34-х. На втором месте Япония, на третьем - Германия, на четвертом - Великобритания и на пятом - Китай.

Но ведь мы выше Австралии, Новой Зеландии, Аргентины, Чили, которые находятся достаточно близко от Антарктиды, Франции, Норвегии и других очень развитых европейских государств.

Я считаю, что это неплохое место. Хотя некоторые журналисты пишут, что мы вообще хуже Белоруссии и Украины. Я считаю такие публикации "заказухой".

Я могу сказать такую вещь: у нас сейчас все станции, включая даже станцию Восток, оборудованы системами приема двух программ отечественного телевидения. Ни в одной национальной антарктической экспедиции такого нет, а у нас есть. Представляете, какая это помощь, ведь это доступ к информационному пространству. Какие бы передачи там ни были, как бы кто ни критиковал телевидение, но ведь это совершенно другая жизнь для полярников.

- Это хороший вопрос. Я давно уже говорил журналистам, когда меня спрашивали: какая это вода, пресная или соленая? Я всегда отвечал и сейчас отвечу так: пресная она или соленая, мы узнаем только тогда, когда по старой экспедиционной традиции разбавим казенный спирт этой водой, чтобы отметить наше достижение. Вот только тогда мы скажем, пресная она или соленая.