С этого года жители Подмосковья, страдающие от ЛОР-заболеваний, будут иметь возможность пройти лечение в Федеральном Научно-клиническом центре оториноларингологии ФМБА России. "Интерфакс" встретился с директором учреждения Николаем Дайхесом, чтобы в подробностях узнать о совместном с региональными властями проекте.
- На каких основаниях жители Подмосковья будут лечиться в Научно-клиническом центре оториноларингологии ФМБА России?
- Мы вошли в систему обязательного медицинского страхования (ОМС) Московской области, а значит, жители региона смогут лечиться у нас без финансовых затрат со своей стороны. Однако будет соблюден принцип иерархии: в наш центр попадут пациенты в основном с серьезными заболеваниями, поскольку с более простыми случаями могут справиться и в районных медицинских учреждениях.
Организационно наша работа устроена следующим образом: по инициативе министерства здравоохранения Подмосковья и территориального фонда ОМС мы сотрудничаем с межрайонными медицинскими центрами в Мытищах и Люберцах, на базе которых будут собирать потенциальных пациентов. Из их числа мы станем отбирать наиболее сложные случаи, с которыми не могут справиться на местах. Уже на самое ближайшее время намечена первая поездка наших специалистов в Люберцы для отбора больных в детское отделение. Затем, конечно, дойдет черед и до взрослых. Также мы планируем расширить спектр направлений оказания медицинской помощи подмосковным жителям: начинаем, конечно, с оториноларингологии, но в дальнейшем к ней может присоединиться онкология и челюстно-лицевая хирургия.
- Сотрудничество с Подмосковьем ограничится только медицинской помощью больным?
- Не только. Я предложил руководству министерства здравоохранения Московской области запустить проект по обучению и повышению квалификации медицинских кадров. Для этого в центре есть не только подходящие специалисты, но и превосходная учебная база. Так, у нас имеется большой образовательный блок, который включает в себя два симуляционных класса: по эндоскопической хирургии лица и по хирургии уха. Это уникальные для России технологии. Кроме того, мы обладаем определенным опытом в организации учебного процесса: на базе центра работает ЛОР-кафедра постдипломного образования РНИМУ имени Н.И.Пирогова, которой я заведую.
Возникает, конечно, вопрос: зачем мы этим занимаемся? Понимаете, быть временщиками, конечно, выгодно, но неправильно. Работы в нашей сфере хватит на всех. Тем более, что ситуация с оториноларингологами в России не слишком радужная. В 1990-е годы практически исчезли специалисты по хирургии уха и гортани, все занимались только более простой и рентабельной хирургией носа. Поэтому сегодня перед нами стоит задача подготовить топовых специалистов, которые смогут успешно оперировать.
- Что подмосковным жителям необходимо знать о Научно-клиническом центре оториноларингологии ФМБА России?
- В этом году нашему учреждению исполняется 80 лет, и лишь год из этого срока мы провели в собственном помещении. Это нонсенс, потому что болезни уха, горла, носа являются в нашей стране, пожалуй, самыми распространенными патологиями. Тем не менее, до недавнего времени центр оториноларингологии был, по сути, бездомным. 15 лет назад ситуация накалилась до предела: мы находились на грани закрытия или передачи в систему здравоохранения Москвы. Тогда стало понятно, что иного выхода, кроме строительства своего здания, нет. Но его открытие состоялось только в прошлом году.
Тем не менее, за эти 14 лет мы создали не только головной центр в Москве, но и три его филиала в городах России. Это было принципиальным моментом: как не москвич я прекрасно понимаю, что приехать на лечение с Дальнего Востока или из Сибири в столицу, мягко говоря, непросто. Ситуация усложняется в разы, если речь идет о здоровье ребенка. В 2003 году это же мнение высказал президент России Владимир Путин: он заявил, что каждый человек в России должен иметь возможность получить высокотехнологичную медицинскую помощь хотя бы в рамках своего административного округа. Эти слова нас сильно поддержали на этапе создания филиальной сети. Определяя место для расположения своего подразделения, мы ориентировались, во-первых, на стремление поддержать это начинание со стороны местных властей и, во-вторых, на наличие профессиональных школ в том или ином регионе. В итоге, на сегодняшний день наши филиалы работают в Астрахани, Томске и Хабаровске. Причем все эти учреждения существуют не просто на бумаге: там есть современное оборудование, квалифицированные специалисты и собственные помещения. Кстати, в этом году мы закончили реконструкцию здания филиала в Томске и начинаем ее в Астрахани.
Что касается центра в Москве, то он представляет собой большой комплекс общей площадью 42 тыс. кв.м. Когда мы его создавали, то исходили из того, что, помимо оториноларингологии, наши сотрудники будут специализироваться на хирургии головы и шеи. Так появился институт, который занимается всеми проблемами этих, немаловажных для всех нас, областей человеческого организма.
Теперь немного о клинических отделах центра. У нас целых два отделения заболеваний уха, которые создавались под разные команды высококвалифицированных хирургов. И жизнь показала, что не зря, поскольку патологии уха сегодня встречаются очень часто. Схожая ситуация с детской оториноларингологией: в нашем центре работает два специализированных отделения, которые заполнены маленькими пациентами, так как в стране существует серьезная проблема с лечением заболеваний уха, горла, носа у детей.
Мы создали и отделение онкологии. Это особенно важно, учитывая, что сегодня рак гортани выходит на одно из ведущих мест по распространенности среди российских мужчин. Печальнее всего, что он часто выявляется уже в запущенном состоянии, поскольку онкологическая настороженность у специалистов вымывается. Все это последствия организационных ошибок чиновников, сделанных в начале 1990-х годов.
Кроме того, у нас есть отдел микрохирургии гортани: он специализируется на хирургическом лечении всех видов доброкачественных и предраковых заболеваний гортани, а также раннего рака гортани. И, конечно, в составе центра работает традиционное отделение заболеваний носа и глотки.
В учреждении подобралась одна из самых сильных в стране команд челюстно-лицевых хирургов. Ребята делают тонкие операции, связанные с восстановлением функций этой зоны. Работают у нас и пластические хирурги. Я считаю, что государство, отпустив в коммерческое звено данное направление, поступило не слишком дальновидно. Деньги в этой сфере вертятся безумные, но мы постоянно видим по телевидению душераздирающие сюжеты о том, как очередной знаменитости не ту подтяжку сделали и, в итоге, она стала инвалидом. Вернуть контроль государства над пластической хирургией – сложная, но важная задача.
Есть хорошее отделение челюстно-лицевого протезирования, специалисты которого исправляют сложнейшие дефекты. Работает крупное сурдологическое отделение, которое занимается проблемами слуха. Сегодня ситуация в этой сфере крайне непростая: те или иные слуховые нарушения имеют до 12 млн россиян, из них 1 млн детей.
Вопросами, связанными с сохранением и улучшением голоса, занимается отделение фониатрии. Здесь лечатся те, для кого голос является важным рабочим инструментом, в том числе известные певцы. А летчики и дайверы, имеющие проблемы с вестибулярным аппаратом, обращаются в наш отдел вестибулологии и отоневрологии. В нашем сомнологическом отделении диагностируют и лечат нарушения сна, в частности – синдром обструктивного апноэ сна, синдромом которого является всем известный храп.
В состав центра входит и отделение профпатологии. Это важнейшее направление, которое имеет не только медицинское, но и социальное значение. В СССР вопросам профпатологии уделялось повышенное внимание, функционировал даже специализированный институт. Но в "лихие" 1990-е все изменилось: работники сами стали скрывать профессиональные заболевания из-за боязни быть уволенными. В итоге, к настоящему времени это превратилось в общероссийскую проблему. Министерство здравоохранения РФ пытается ее решить, создавая профильные отделения и учреждения. Мы принимаем в этом активное участие, тем более что в структуре профзаболеваний наша часть занимает 60%: речь идет о патологиях верхних дыхательных путей, слуха, вестибулярного аппарата.
В настоящий момент центр оториноларингологии представляет собой именно такое учреждение. Однако в ближайшее время у нас появится еще два отделения: офтальмологии и нейрохирургии.
- 19 июня исполнится ровно год с того момента, как центр переехал в собственное здание. Каковы итоги этого первого года самостоятельной работы?
- Когда мы только переехали в это здание, нас было немного: бригада квалифицированных врачей с хорошим потенциалом. Не было ни среднего медицинского персонала, ни хозяйственных служб. Стояла задача найти этих сотрудников. Скажу честно, помогла моя работа в Общественной палате. Я отстаивал права медработников, которые попали под сокращения в Москве. И часть из них мне удалось устроить к нам. Как говорится, нет худа без добра.
В итоге сегодня наш центр представляет собой современное медицинское учреждение, обеспеченное квалифицированным персоналом.
Немаловажно, что мы размещаем больных в условиях повышенной комфортности: в одно- или двухместных палатах, где есть отдельный санузел, телевизор и холодильник. Для пациентов работает собственный комбинат питания, отвечающий требованиям сегодняшнего дня. На территории учреждения есть православный храм.
Но наш центр, конечно, еще далек от идеала. Его хотелось бы перевести на самоокупаемость и дооснастить новым оборудованием.
- Когда центр в прошлом году только открывался, вы говорили, что обслуживать всех пациентов в оперативном режиме удается не всегда. Проблему с очередями с тех пор удалось решить?
- Да. Более того, мы сегодня готовы принимать еще большее количество пациентов, потому что временами центр бывает незагружен. Частично это связано с тем, что в Москве существует квотирование ОМС. То есть, нам как федеральному учреждению дают некий объем квот на год. На практике мы его расходуем уже в первом полугодии. Это значит, что москвичи, которые захотят у нас лечиться на условиях ОМС в дальнейшем, к сожалению, не смогут этого сделать. Таким образом власти пытаются защитить интересы московских больниц. Но что насчет пациентов, которые хотят лежать в современном федеральном центре, а не в пятиместной палате городской больницы? Сейчас все чаще звучат слова о необходимости изменить эту систему, но на текущий момент ситуация такова.
Повторюсь: места для новых пациентов в нашем центре есть. Поэтому мы довольны нашим начинающимся взаимодействием с Подмосковьем и надеемся на его успешное развитие.
